Восемнадцать проектов памятника взятке вышли в финал международного конкурса и представлены в Музее городской скульптуры на выставке «Борзой щенок». Борис Липнер, владелец ортопедических салонов, финансирует конкурс.
Идея установить такой памятник принадлежит петербургскому художнику Анатолию Белкину. Он вспомнил про судью из гоголевского «Ревизора», бравшего взятки борзыми щенками. К Белкину присоединился сначала завотделом новейших течений Русского музея Александр Боровский, который считает, что, кроме шемякинского Петра и лазаревского академика Сахарова, все новые петербургские памятники «дико архаичны».
После того как бизнесмен Борис Липнер поддержал идею памятника, предоставив деньги на призы, заявки потекли бурным потоком. Из 50 городов России и стран СНГ поступило 406 проектов, но для выставки судьи отобрали только 18. В состав жюри под председательством Анатолия Белкина входят скульпторы, архитекторы, искусствоведы и Ксения Собчак.
— У меня ощущение, что это мероприятие можно воспринимать как рекламу взятки. Может, непреднамеренную.
— Если не говорить о явлении, от которого хотим избавиться, то мы явление это не истребим.
— Вы сами давали взятки?
— Приходилось. Но в 2007 году прекратил давать гаишникам, когда инспектор с меня на дороге попросил взятку 12 тысяч, причем совершенно необоснованно. Я потом даже пришел с плакатом к ГАИ.
— Вы и в связи с бизнесом давали?
— Да, постоянно. Но тогда же в 2007-м прекратил.
— И как это отразилось на ваших делах?
— Негативно. Больше стало проверок.
— То есть со взятками жить было легче?
— Взятки — это явление, которое нас сопровождает веками из поколения в поколение. И, думаю, явление, которое так устойчиво существует длительное время, вполне заслуживает того, чтобы стать законом.
— Законом о взятке?
— Да, может быть пора взятку узаконить? И тогда, возможно, даже платить какие-то налоги с взятки.
— Это вы пытаетесь шутить? Если в конкурсе победит проект памятника с добрым юмором…
— А тут все проекты с юмором.
— Это может стать рекламой взятки.
— Ну, не знаю… У нас очень компетентное жюри. Я же сам не считаю, что художественное произведение может оказывать влияние на поведение людей. Просто это будет артобъект, который нравится или не нравится.
— То есть, у конкурса нет цели внести лепту в противостояние взяточничеству?
— Не стоит такой задачи.
812’online, Павел Яблонский